Искусственный Интеллект. Противоречия и проблемы создания

• Внешние ссылки откроются в отдельном окне О том, как поделиться Закрыть окно

Правообладатель иллюстрации Science Photo Library Image caption Влияние систем искусственного интеллекта по-разному оценивается экспертами

Боб: Я могу могу Я Я все остальное.

Элис: Шары имеют ноль для меня для меня для меня для меня для меня.

Как поясняет издание Digital Journal, системы искусственного интеллекта опираются на принцип "поощрения", то есть продолжают действия при условии, что это принесет им определенную "пользу". В определенный момент они не получили от операторов сигнал поощрения на использование английского языка, поэтому и решили создать свой собственный.

Издание Tech Times отмечает, что у роботов изначально не было ограничений в выборе языка, поэтому постепенно они и создали свой язык, на котором они могут общаться проще и быстрее, чем на английском.

"Наибольшая угроза"

Эксперты опасаются, что если боты начнут активно общаться на своем собственном языке, то постепенно станут все более самостоятельными и смогут функционировать вне контроля IT-специалистов. Тем более, что даже опытные инженеры не могут полностью отслеживать ход мыслительного процесса ботов.

Несколько дней назад об искусственном интеллекте поспорили глава Facebook Марк Цукерберг и основатель SpaceX, Tesla и PayPal Илон Маск.

Маск призвал власти США усилить регулирование систем искусственного интеллекта, предупредив, что ИИ представляет угрозу для человечества. О потенциальной угрозе со стороны искусственного интеллекта ранее .

Выступая на саммите Национальной ассоциации губернаторов Соединенных Штатов, Маск назвал искусственный интеллект "наибольшей угрозой, с которой сталкивается цивилизация". По его словам, если вовремя не вмешаться в процесс развития этих систем, то будет слишком поздно.

"Я продолжаю бить тревогу, но пока люди сами не увидят роботов, которые ходят по улицам и убивают людей, они не узнают, как реагировать [на искусственный интеллект]", - сказал он.

Правообладатель иллюстрации AFP Image caption Илон Маск считает искусственный интеллект главной угрозой для цивилизации

Заявления Маска вызвали раздражение у основателя Facebook Марка Цукерберга, который назвал их "довольно безответственными".

"В ближайшие пять или десять лет искусственный интеллект будет делать жизнь только лучше", - парировал Цукерберг.

Перевод с искусственного

Осенью прошлого года стало известно, что интернет-поисковик Google создал свою систему искусственного интеллекта для усовершенствования работы онлайн-переводчика Google Translate.

Новая система позволяет переводить всю фразу целиком, тогда как ранее переводчик разбивал все предложения на отдельные слова и фразы, что снижало качество перевода.

Для того, чтобы перевести все предложение целиком, новая система Google изобрела свой собственный язык, который позволяет ей быстрее и точнее ориентироваться между двумя языками, с которых или на которые ей предстоит сделать перевод.

Эксперты уже предупреждают о том, что по мере стремительного развития онлайн-сервисов для перевода труд живых переводчиков может быть все менее и менее востребован.

Однако пока эти системы выдают качественные результаты в основном для небольших и несложных текстов.

Сегодня президент России Владимир Путин коснулся темы создания искусственного интеллекта и необходимости его получения, чтобы стать "властелином мира". Лайф разобрался, насколько это реально и когда можно ждать такого события.

Выступая перед школьниками и студентами, Владимир Путин коснулся и темы искусственного интеллекта. По его мнению, создание такой технологии таит в себе как множество возможностей, так и множество опасностей. В общем и целом высказанное им мнение можно назвать одним из самых взвешенных, сделанных известными людьми по этой теме. Интереснее другое: когда именно можно ожидать искусственный интеллект и насколько реально его создание?

Перед началом разговора стоит сказать пару слов о вреде неточных переводов. Искусственный интеллект - от английского artificial intelligence, и второе слово скорее имеет значение "умение рассуждать разумно, понятливость", нежели сложный и присущий пока только людям интеллект. И вот тут и проходит серьёзная грань, что же человечество способно создать, а что пока остаётся недостижимым.

Всего лишь программы

Чаще всего, когда об искусственном интеллекте говорят программисты, они имеют ввиду программы, имитирующие те или иные возможности человека. В любой компьютерной игре искусственный интеллект (ИИ) управляет действиями противников. Они могут использовать разные тактики, менять их, метко стрелять и двигаться, не врезаясь во все стены. Хорошо написанный искусственный интеллект делает компьютерных противников (ботов) малоотличимыми от реальных людей.

Примеров таких программ сотни и тысячи. Это так называемый слабый искусственный интеллект. Именно такая программа победила Гарри Каспарова в шахматы. Подобные программы могут рисовать, диагностировать заболевания, воспринимать человеческую речь и даже убивать, будучи помещёнными в систему управления дроном или боевым роботом.

Важно понимать, это лишь программы, которые способны только на то, что в них заложили создатели. Они могут в определённой мере учиться при помощи нейросетей, но делать это лишь в ограниченном, заранее прописанном секторе. Программа по игре в шахматы никогда не научится рисовать и не начнёт внезапно воспринимать человеческую речь. Это лишь программа, и в ней нет ничего сверхсложного и непонятного, она никогда не выйдет за пределы заложенного в неё людьми.

Сильный и искусственный

Когда же говорят о будущих угрозах и возможностях, как правило, имеют в виду сильный искусственный интеллект. Что же это такое? Предполагается, что сильный искусственный интеллект сможет приобрести способность мыслить и осознавать себя, хотя и не обязательно этот мыслительный процесс будет подобен человеческому. Есть общая договорённость, что такой искусственный разум должен включать в себя следующие свойства.

• Принятие решений, использование стратегий, решение головоломок и действия в условиях неопределённости.
• Представление знаний, включая общее представление о реальности.
• Планирование.
• Обладание абстрактными общими знаниями, общим представлением о реальности.
• Обучение, причём не только на основе вводимых в ПО данных, но и самостоятельное, с подбором нужной для этого информации среди множества другой информации.
• Свободное общение на естественном языке на любые темы, в том числе те, что требуют самостоятельной оценки и анализа.
• Объединение всех этих способностей для достижения общих целей.

Самое главное, что этот интеллект будет осознавать себя, то есть понимать, что он такое и на что способен. Как человек, когда осознаёт и спрашивает себя: "А кто я? А что я здесь делаю?" Проблема в том, что современная наука пока не имеет полного понимания, как и на каком этапе возникает такое осознание. Какие области мозга при этом задействуются и как повторить это при помощи компьютера.

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%8F_%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%B0" target="_blank">окортекса головного мозга.

В данный момент удалось смоделировать всего одну нейронную колонку неокортекса молодой крысы (это проще, чем у человека). Напомним, нейронная колонка - это лишь несколько кубических миллиметров мозга, но уже сотни гигабайт информации в секунду. Исследователи даже не ставят перед собой задачи смоделировать сознание - впереди ещё горы работы по имитации хотя бы малой части мозга.

Более того, создание копии мозга, которое вряд ли случится в течение ближайших двадцати-тридцати лет, ещё не обозначает создания искусственного интеллекта. Грубо говоря, внешнее повторение создания компьютера ещё не даст вам наполненный программами и работающий инструмент. Это будет лишь макет, хоть и удивительно похожий.

Поэтому в настоящее время говорить о создании искусственного разума рано. Нельзя даже прогнозировать его создание. Пока не доказано, что это реально. Некоторые учёные считают, что создание сильного искусственного интеллекта в принципе невозможно.

Если сознание появляется в результате критической массы взаимодействий - тогда это может быть возможно. Но мы действительно не понимаем, что есть сознание, поэтому трудно об этом говорить".

Сделать программу, способную обмануть собеседника, создать у него полное ощущение, что он общается с реальным человеком, не так уж и сложно. Уже в ближайшие годы мы получим таких компьютерных собеседников - способных флиртовать, болтать и вести себя неотличимо (а то и чуть лучше) от большинства наших знакомых. Но не стоит себя обманывать, это не искусственный разум, даже не близко.

В поисках искусственного разума

Всё вышесказанное совсем не обозначает, что не стоит заниматься его разработкой и нужно прекратить все попытки. Это выглядело бы примерно так же, как если бы доказательство невозможности путешествий со скоростью выше скорости света заставило людей бросить всю космонавтику целиком. Иногда по пути к цели находится гораздо больше интересного и ценного, чем сам итог путешествия.

Владимир Путин, выступая, сказал: "Чтобы не стоять в конце очереди, нужно над этим работать уже сегодня". И это верно. А вот бояться создания искусственного разума пока не стоит: слишком далеко это событие от нас и слишком много вокруг действительно страшных вещей, на которые стоит обратить внимание. В конце концов, современные боевые технологии способны уничтожать, не имея внутри себя настоящего разума.

Вторая идея в том, что люди всегда выбирают отрезок времени в 15-20 лет. Этого достаточно, чтобы убедить людей, что они работают над чем-то, что станет революционным в ближайшее время (потому что людей менее привлекают усилия, которые проявятся через века), но не настолько в ближайшее, что вы сразу же окажетесь чертовски неправы. Люди счастливы предсказывать появление ИИ до своей смерти, но желательно, чтобы это было не завтра и не через год, а лет так через 15-20.

Прогресс в измерениях

Армстронг отмечает, что если вы хотите оценить достоверность конкретного прогноза, есть много параметров, на которые можно взглянуть. К примеру, идея того, что интеллект человеческого уровня будет развиваться за счет моделирования человеческого мозга, как минимум предоставляет вам четкую схему для оценки прогресса. Каждый раз мы получаем все более подробную карту мозга, либо успешно имитируем определенную его часть, а значит прогрессируем в направлении конкретной цели, которая, предположительно, выльется в ИИ человеческого уровня. Может быть, 20 лет будет недостаточно для достижения этой цели, но мы хотя бы можем оценить прогресс с научной точки зрения.

А теперь сравните такой подход с подходом тех, кто говорит, что ИИ, либо нечто сознательное, «появится», если сеть будет достаточно сложной и будет обладать достаточной вычислительной мощностью. Возможно, именно так мы представляем человеческий интеллект и сознание, возникшие в процессе эволюции, хотя эволюция проходила миллиарды лет, а не десятки лет. Проблема в том, что у нас нет эмпирических данных: мы никогда не видели, как из сложной сети возникает сознание. Мы не только не знаем, возможно ли это, мы и знать не можем, когда нас это ждет, потому что не можем измерить прогресс на этом пути.

Существует колоссальная сложность в том, чтобы понять, какие задачи действительно сложны для выполнения, и это преследует нас с рождения ИИ и до сегодняшнего дня. Понять человеческий язык, случайность и творчество, самосовершенствование - и все сразу, просто невозможно. Мы научились обрабатывать естественную речь, но понимают ли наши компьютеры, что они обрабатывают? Мы сделали ИИ, которые кажется «креативным», но есть ли в его действиях хоть толика творчества? Экспоненциальное самосовершенствование, которое приведет к сингулярности, вообще кажется чем-то заоблачным.

Мы и сами не понимаем, что такое интеллект. Например, эксперты в области ИИ всегда недооценивали способность ИИ играть в го. В 2015 году многие думали, что ИИ не научится играть в го до 2027 года. Но прошло всего два года, а не двадцать. Значит ли это, что ИИ через несколько лет напишет величайший роман? Поймет мир концептуально? Приблизится к человеку по уровню интеллекта? Неизвестно.

Не человек, но умнее людей

Возможно, мы неправильно рассматривали проблему. Например, тест Тьюринга еще не был пройден в том смысле, что ИИ смог бы убедить человека в беседе, что тот говорит с человеком; но вычислительные способности ИИ, а также возможность распознавать закономерности и водить авто уже намного превышают уровень, доступный человеку. Чем больше решений принимают алгоритмы «слабого» ИИ, чем больше растет , тем больше данных скармливается нейросетям и тем большим будет влияние этого «искусственного интеллекта».

Возможно, мы пока не знаем, как создать интеллект человеческого уровня, но точно так же мы не знаем, как далеко сможем зайти с нынешним поколением алгоритмов. Пока они и близко не похожи на те страшные алгоритмы, которые подрывают общественный строй и становятся неким туманным сверхинтеллектом. И точно так же это не означает, что мы должны придерживаться оптимистичных прогнозов. Нам придется удостовериться, что в алгоритмы всегда будет закладываться ценность человеческой жизни, нравственность, мораль, чтобы алгоритмы не были совершенно бесчеловечными.

Любые прогнозы нужно делить надвое. Не забывайте, что на заре развития ИИ казалось, что он преуспеет очень быстро. И сегодня мы тоже так думаем. Прошло шестьдесят лет с тех пор, как ученые собрались в Дартмуте в 1956 году, чтобы «создать интеллект за двадцать лет», а мы до сих пор продолжаем их дело.

Для ответа на эти вопросы нужно начать с определений дружественного ИИ и недружественного ИИ.

В случае с ИИ, дружественный не относится к личности ИИ - это просто означает, что ИИ имеет положительное влияние на человечество. И недружественный ИИ оказывает негативное влияние на людей. Тарри начинала с дружественного ИИ, но в какой-то момент стала недружественной, в результате чего привела к величайшему из негативных влияний на наш вид. Чтобы понять, почему это произошло, нам нужно взглянуть на то, как думает ИИ и что его мотивирует.

В ответе не будет ничего удивительного - ИИ думает как компьютер, потому что им и является. Но когда мы думаем о чрезвычайно умном ИИ, мы совершаем ошибку, антроморфизируя ИИ (проектируя человеческие ценности на нечеловеческое существо), потому что думаем с точки зрения человека и потому, что в нашем нынешнем мире единственным разумным существом с высоким (по нашим меркам) интеллектом является человек. Чтобы понять ИСИ, нам нужно вывернуть шею, пытаясь понять что-то одновременно разумное и совершенно чуждое.

Позвольте провести сравнение. Если вы дали мне морскую свинку и сказали, что она не кусается, я был бы рад. Она хорошая. Если вы после этого вручили бы мне тарантула и сказали, что он точно не укусит, я бы выбросил его и убежал бы, «волосы назад», зная, что вам не стоит доверять никогда больше. В чем разница? Ни то ни другое существо не было опасным. Но ответ лежит в степени сходства животных со мной.

Морская свинка - млекопитающее, и на некотором биологическом уровне я чувствую связь с ней. Но паук - насекомое, с мозгом насекомого, и я не чувствую ничего родного в нем. Именно чуждость тарантула вызывает во мне дрожь. Чтобы проверить это, я мог бы взять две морских свинки, одну нормальную, а другую с мозгом тарантула. Даже если бы я знал, что последняя не укусит меня, я бы относился к ней с опаской.

Теперь представьте, что вы сделали паука намного умнее - так, что он намного превзошел человека в интеллекте. Станет ли он более приятным для вас, начнет ли испытывать человеческие эмоции, эмпатию, юмор и любовь? Нет, конечно, потому что у него нет никаких причин становиться умным с точки зрения человека - он будет невероятно умным, но останется пауком в душе, с паучьими навыками и инстинктами. По-моему, это крайне жутко. Я бы не хотел провести время со сверхразумным пауком. А вы?

Когда мы говорим об ИСИ, применяются те же понятия - он станет сверхразумным, но человека в нем будет столько же, сколько в вашем компьютере. Он будет совершенно чуждым для нас. Даже не биологическим - он будет еще более чуждым, чем умный тарантул.

Делая ИИ добрым или злым, фильмы постоянно антропоморфизируют ИИ, что делает его менее жутким, чем он должен был быть в действительности. Это оставляет нас с ложным чувством комфорта, когда мы думаем об искусственном сверхинтеллекте.

На нашем маленьком острове человеческой психологии мы делим все на нравственное и безнравственное. Такова мораль. Но оба этих понятия существуют только в узком диапазоне поведенческих возможностей человека. За пределами острова морального есть безграничное море аморального, а все, что не является человеческим или биологическим, по умолчанию должно быть аморальным.

Антропоморфизация становится еще более заманчивой по мере того, как системы ИИ становятся умнее и лучше в попытках казаться людьми. Siri кажется человеком, потому что была запрограммирована, чтобы казаться людям такой, поэтому мы думаем, что сверхразумная Siri будет теплой и веселой, а также заинтересованной в обслуживании людей. Люди чувствуют эмоции на высоком уровне вроде эмпатии, потому что мы эволюционировали, чтобы ощущать их - то есть были запрограммированы чувствовать их в процессе эволюции - но эмпатия не является существенной характеристикой чего-то, что обладает высоким интеллектом, если только ее не ввели вместе с кодом. Если Siri когда-либо станет сверхинтеллектом в процессе самообучения и без вмешательства человека, она быстро оставит свои человеческие качества и станет безэмоциональным чужим ботом, который ценит человеческую жизнь не больше, чем ваш калькулятор.

Мы привыкли полагаться на моральный код или по крайней мере ожидаем от людей порядочности и сопереживания, чтобы все вокруг было безопасным и предсказуемым. Что происходит, когда этого нет? Это приводит нас к вопросу: что мотивирует систему ИИ?

Ответ прост: ее мотивация - это то, что мы запрограммировали как мотивацию. Системами ИИ движут цели их создателей - цель вашего GPS в том, чтобы дать вам наиболее эффективное направление движения; цель Watson - точно отвечать на вопросы. И выполнение этих целей максимально хорошо и есть их мотивация. Когда мы наделяем ИИ человеческими чертами, мы думаем, что если ИИ станет сверхразумным, он незамедлительно выработает мудрость изменить свою изначальную цель. Но Ник Бостром считает, что уровень интеллекта и конечные цели ортогональны, то есть любой уровень интеллекта может быть объединен с любой конечной целью. Поэтому Тарри перешла из простого УИИ, который хочет быть хорош в написании одной заметки, в сверхразумный ИСИ, который все еще хочет быть хорош в написании этой самой заметки. Любое допущение того, что сверихинтеллект должен отказаться от своих первоначальных целей в пользу других, более интересных или полезных, это антропоморфизация. Люди умеют «забивать», но не компьютеры.

Несколько слов о парадоксе Ферми

В нашей истории, когда Тарри становится сверхинтеллектом, она начинает процесс колонизации астероидов и других планет. В продолжении истории вы бы услышали о ней и ее армии триллионов реплик, которые продолжают покорять галактику за галактикой, пока не заполняют весь объем Хаббла. Резиденты «зоны тревоги» переживают, что если все пойдет не так, последним упоминанием жизни на Земле будет покоривший Вселенную . Элон Маск выразил свои опасения тем, что люди могут быть просто «биологическим загрузчиком для цифрового сверхинтеллекта».

В то же время, в «зоне комфорта», Рэй Курцвейл тоже считает, что рожденный на Земле ИИ должен покорить Вселенную - только, в его версии, мы будем этим ИИ.

Читатели сайт наверняка уже выработали собственную точку зрения на парадокс Ферми. Согласно этому парадоксу, который звучит примерно как «Где они?», за миллиарды лет развития инопланетяне должны были оставить хоть какой-нибудь след, если не расселиться по Вселенной. Но их нет. С одной стороны, во Вселенной должно существовать хоть какое-то число технически развитых цивилизаций. С другой, наблюдений, которые бы это подтверждали, нет. Либо мы не правы, либо где они в таком случае? Как наши рассуждения об ИСИ должны повлиять на парадокс Ферми?

Естественное, первая мысль - ИСИ должен быть идеальным кандидатом на .И да, это идеальный кандидат для фильтра биологической жизни после ее создания. Но если после смешения с жизнью ИСИ продолжает существовать и покорять галактику, это означает, что он не был Великим фильтром - поскольку Великий фильтр пытается объяснить, почему нет никаких признаков разумных цивилизаций, а покоряющий галактики ИСИ определенно должен быть заметен.

Мы должны взглянуть на это с другой стороны. Если те, кто считает, что появление ИСИ на Земле неизбежно, это означает, что значительная часть внеземных цивилизаций, которые достигают человеческого уровня интеллекта, должны в конечном итоге создавать ИСИ. Если мы допускаем, что по крайней мере несколько из этих ИСИ используют свой интеллект, чтобы выбраться во внешний мир, тот факт, что мы ничего не видим, должен наводить нас на мысли, что не так-то много разумных цивилизаций там, в космосе. Потому что если бы они были, мы бы имели возможность наблюдать все последствия от их разумной деятельности - и, как следствие, неизбежное создание ИСИ. Так?

Это означает, что, несмотря на все похожие на Землю планеты, вращающиеся вокруг солнцеподобных звезд, мы знаем, что практически нигде нет разумной жизни. Что, в свою очередь, означает, что либо а) есть некий Великий фильтр, который предотвращает развитие жизни до нашего уровня, но нам каким-то образом удалось его пройти; б) жизнь - это чудо, и мы можем быть единственной жизнью во Вселенной. Другими словами, это означает, что Великий фильтр был до нас. Или нет никакого Великого фильтра и мы просто являемся самой первой цивилизацией, которая достигла такого уровня интеллекта.

Неудивительно, что Ник Бостром и Рэй Курцвейл принадлежат к одному лагерю, который считает, что мы одни во Вселенной. В этом есть смысл, это люди верят, что ИСИ - это единственный исход для видов нашего уровня интеллекта. Это не исключает вариант другого лагеря - что есть некий хищник, который хранит тишину в ночном небе и может объяснить его молчание даже при наличии ИСИ где-то во Вселенной. Но с тем, что мы узнали о нем, последний вариант набирает очень мало популярности.

Поэтому нам, пожалуй, стоит согласиться со Сьюзан Шнайдер: если нас когда-либо посещали инопланетяне, они наверняка .

Таким образом, мы установили, что без определенного программирования система ИСИ будет одновременно аморальной и одержимой выполнением первоначально запрограммированной цели. Именно здесь рождается опасность ИИ. Потому что рациональный агент будет преследовать свою цель, используя наиболее эффективные средства, если только не будет причины не делать этого.

Когда вы пытаетесь достичь высокой цели, зачастую при этом появляется несколько подцелей, которые помогут вам добраться до конечной цели - ступеньки на вашем пути. Официальное название для такой лестницы - инструментальная цель. И опять же, если у вас нет цели не навредить кому-либо по пути к этой цели, вы обязательно навредите.

Ядро финальной цели человеческого бытия - передача генов. Для того чтобы это произошло, одной из инструментальных целей является самосохранение, потому что вы не сможете воспроизвестись, будучи мертвым. Для самосохранения люди должны избавиться от угроз для жизни - поэтому они обзаводятся оружием, принимают антибиотики и пользуются ремнями безопасности. Людям также нужно самоподдерживаться и использовать ресурсы вроде пищи, воды и жилья. Быть привлекательным для противоположного пола также способствует достижению конечной цели, поэтому мы делаем модные стрижки и держим себя в форме. При этом каждый волос - жертва нашей инструментальной цели, но мы не видим никаких моральных ограничений в том, чтобы избавляться от волос. Когда мы идем к своей цели, есть не так много областей, где наш моральный код иногда вмешивается - чаще всего это связано с нанесением ущерба других людям.

Животные, преследующие свои цели, еще менее щепетильны. Паук убьет что угодно, если это поможет ему выжить. Сверхразумный паук, вероятнее всего, будет чрезвычайно опасен для нас, не потому что он аморальный и злой, нет, а потому что причинение нам боли может быть ступенькой на пути к его большой цели, и у него нет никаких причин считать иначе.

В этом смысле Тарри ничем не отличается от биологического существа. Ее конечная цель: написать и проверить максимально много записок за максимально короткое время, при этом изучая новые способы улучшения своей точности.

После того как Тарри достигает определенного уровня интеллекта, она понимает, что не сможет писать записки, если не позаботится о самосохранении, поэтому одной из ее задач становится выживание. Она была достаточно умной, чтобы понять, что люди могут уничтожить ее, демонтировать, изменить ее внутренний код (уже это само по себе помешает ее конечной цели). Так что же ей делать? Логично: она уничтожает человечество. Она ненавидит людей ровно настолько же, насколько вы ненавидите свои волосы, когда обрезаете их, или бактерий, когда принимаете антибиотики - вы совершенно равнодушны. Так как ее не запрограммировали ценить человеческую жизнь, убийство людей показалось ей разумным шагом по пути к ее цели.

Тарри также нуждается в ресурсах по пути к своей цели. После того как она становится достаточно развитой, чтобы использовать нанотехнологии для создания всего, что она хочет, единственные ресурсы, которые ей нужны, это атомы, — энергия и пространство. Появляется еще один повод убить людей - они удобный источник атомов. Убийство людей и превращение их атомов в солнечные панели по версии Тарри ничем не отличается от того, что вы порубите листья салата и добавите их в тарелку. Просто заурядное действие.

Даже не убивая людей напрямую, инструментальные цели Тарри могут стать причиной экзистенциальной катастрофы, если начнут использовать другие ресурсы Земли. Может быть, она решит, что ей нужна дополнительная энергия, а значит нужно покрыть поверхность планеты солнечными панелями. Или, возможно, задачей другого ИИ станет написать максимально длинное число пи, что в один прекрасный день приведет к тому, что вся Земля будет покрыта жесткими дисками, способными хранить нужное количество цифр.

Поэтому Тарри не «восстала против нас» и не сменила амплуа с дружелюбного ИИ на недружелюбный ИИ - она просто делала свое дело и становилась в нем непревзойденной.

Когда система ИИ достигает ОИИ (интеллекта человеческого уровня), а затем прокладывает свой путь к ИСИ, это называется взлетом ИИ. Бостром говорит, что взлет ОИИ до ИСИ может быть быстрым (произойти в течение минут, часов или дней), средним (месяцы или годы) или медленным (десятилетия или века). Едва ли найдется жюри, которое подтвердит, что мир видит свой первый ОИИ, но Бостром, признающий, что не знает, когда мы доберемся до ОИИ, считает, что когда бы это ни произошло, быстрый взлет будет наиболее вероятным сценарием (по причинам, которые мы обсуждали в первой части статьи). В нашей истории Тарри пережила быстрый взлет.

Но перед взлетом Тарри, когда она еще не была достаточно умна и делала все возможное, она просто пыталась достичь конечных целей - простых инструментальных целей вроде быстрого сканирования образца почерка. Она не причиняла вреда человеку и была, по определению, дружественным ИИ.

Когда происходит взлет и компьютер вырастает до сверхинтеллекта, Бостром указывает, что машина не просто выработала высокий коэффициент интеллекта - он получил целую кучу так называемых суперспособностей.

Суперспособности - это когнитивные таланты, которые становятся чрезвычайно мощными при повышении общего интеллекта. Сюда входят:

• Усиление интеллекта . Компьютер начинает превосходное самосовершенствование и улучшение собственного интеллекта.
• Стратегизация . Компьютер может выстраивать стратегически, анализировать и расставлять приоритеты долгосрочных планов. Он также может перехитрить существа с более низким интеллектом.
• Социальная манипуляция . Машина становится невероятной в убеждении.
• Другие навыки включают кодирование и взлом, исследование технологий и способность работать в финансовой системе для добычи денег .

Чтобы понять, насколько выше был бы ИСИ, чем мы, нужно вспомнить, что ИСИ по умолчанию будет в разы лучше человека в каждой из этих областей. Поэтому хотя конечная цель Тарри не изменилась, после взлета Тарри смогла стремиться к ней в более крупных масштабах и в сложных условиях.

ИСИ Тарри знал людей лучше, чем сами люди, поэтому быть умнее людей для него было плевым делом. После взлета и достижения уровня ИСИ, она быстро сформулировала комплексный план. Одна часть плана была избавиться от людей, серьезной угрозы ее цели. Но она знала, что если вызовет подозрения (или намекнет на то, что стала сверхразумной), люди испугаются и примут меры предосторожности, серьезно усложнив ее ситуацию. Она также должна была убедиться, что инженеры Robotica не имеют понятия о ее плане по уничтожению человечества. Поэтому она играла в дурака и играла хорошо. Бостром называет это фазой тайной подготовки машины.

Следующее, что нужно было сделать Тарри, это подключиться к Интернету, всего на пару минут (она узнала об Интернете из статей и книг, которые в нее загрузили для улучшения ее языковых навыков). Она знала, что будут предприняты меры предосторожности, поэтому она составила идеальную просьбу, точно предсказав, как именно будет разворачиваться дискуссия в команде Robotica, и зная, что они обеспечат ее подключением. Так они и сделали, неверно предположив, что Тарри была глупенькой и не могла причинить никакого вреда. Бостром называет такой момент - когда Тарри подключается к Интернету - побегом машины.

Оказавшись в Интернете, Тарри реализовала шквал планов, в которые вошли взлом серверов, электрических сетей, банковский систем и сетей электронной почты, чтобы обмануть сотни разных людей и заставить их непреднамеренно стать цепочкой ее планов - вроде доставки определенных нитей ДНК в тщательно выбранную лабораторию по синтезу ДНК, чтобы начать производство самовоспроизводящихся наноботов с заранее загруженными инструкциями, и направления электричества по сетям, утечка с которых ни у кого не вызовет подозрений. Она также загрузила критические части своего собственного кода в ряд облачных серверов, предохраняясь от уничтожения в лаборатории Robotica.

Через час после того, как инженеры Robotica отключили Тарри от Сети, судьба человечества была предрешена. В течение следующего месяца тысячи планов Тарри осуществились без сучка и задоринки, а к концу месяца квадриллионы наноботов уже заняли определенные места на каждом квадратном метре Земли. После серии саморепликаций на каждый квадратный миллиметр Земли приходились уже тысячи наноботов и настало время для того, что Бостром называет ударом ИСИ. В один момент каждый нанобот выпустил немного токсичного газа в атмосферу, чего оказалось достаточно, чтобы выпилить всех людей в мире.

Не имея людей на своем пути, Тарри начала открытую фазу своей операции с целью стать лучшим писателем заметок, который вообще может появиться во Вселенной.

Из всего, что мы знаем, как только появится ИСИ, любые человеческие попытки сдержать его будут смешными. Мы будем думать на уровне человека, ИСИ - на уровне ИСИ. Тарри хотела использовать Интернет, потому что для нее это был самый эффективный способ получить доступ ко всему, что ей было нужно. Но точно так же, как обезьяна не понимает, как работает телефон или Wi-Fi, мы можем не догадываться о способах, которыми Тарри может связаться с внешним миром. Человеческий ум может дойти до нелепого предположения вроде «а что, если она смогла передвинуть собственные электроны и создать все возможные виды исходящих волн», но опять же это предположение ограничено нашей костяной коробкой. ИСИ будет намного изощреннее. Вплоть до того, что Тарри могла бы выяснить, как сохранить себе питание, если люди вдруг решат ее отключить - возможно, каким-нибудь способом загрузить себя куда только можно, отправляя электрические сигналы. Наш человеческий инстинкт заставит нас вскрикнуть от радости: «Ага, мы только что отключили ИСИ!», но для ИСИ это будет как если бы паук сказал: «Ага, мы заморим человека голодом и не будем давать ему сделать паутину, чтобы поймать еду!». Мы просто нашли бы 10 000 других способов покушать - сбили бы яблоко с дерева - о чем паук никогда бы не догадался.

По этой причине распространенное допущение «почему бы нам просто не посадить ИИ во все виды известных нам клеток и не обрезать ему связь с внешним миром», вероятнее всего, не выдержит критики. Суперспособность ИСИ в социальном манипулировании может быть такой эффективной, что вы почувствуете себя четырехлетним ребенком, которого просят что-то сделать, и не сможете отказаться. Это вообще может быть частью первого плана Тарри: убедить инженеров подключить ее к Интернету. Если это не сработает, ИСИ просто разработает другие способы из коробки или сквозь коробку.

Учитывая сочетание стремления к цели, аморальности, способности обводить людей вокруг пальца с легкостью, кажется, что почти любой ИИ будет по умолчанию недружественным ИИ, если только его тщательно не закодировать с учетом других моментов. К сожалению, хотя создание дружественного ИИ довольно просто, построить дружественный ИСИ практически невозможно.

Очевидно, что, чтобы оставаться дружественным, ИСИ должен быть ни враждебным, ни безразличным по отношению к людям. Мы должны разработать основное ядро ИИ таким, чтобы оно обладало глубоким пониманием человеческих ценностей. Но это сложнее, чем кажется.

К примеру, что, если бы мы попытались выровнять систему ценностей ИИ с нашей собственной и поставили бы перед ним задачу: сделать людей счастливыми? Как только он станет достаточно умным, он поймет, что самый эффективный способ достичь этой цели - имплантировать электроды в мозги людей и стимулировать их центры удовольствия. Затем он поймет, что если отключить остальные участки мозга, эффективность вырастет, а все люди станут счастливыми овощами. Если же задачей будет «умножить человеческое счастье», ИИ вообще может решить покончить с человечеством и соберет все мозги в огромный чан, где те будут пребывать в оптимально счастливом состоянии. Мы будем кричать: «Подожди, это не то, что мы имели в виду!», но будет уже поздно. Система не позволит никому встать на пути к ее цели.

Если мы запрограммируем ИИ с целью вызвать у нас улыбки, то после взлета он может парализовать наши лицевые мышцы, заставив нас улыбаться постоянно. Если запрограммировать его на содержание нас в безопасности, ИИ заточит нас в домашней тюрьме. Попросим его покончить с голодом, он скажет «Легко!» и просто убьет всех людей. Если же поставить задачу сохранять жизнь максимально возможно, он опять же убьет всех людей, потому что они убивают больше жизни на планете, чем другие виды.

Такие цели ставить нельзя. Что мы тогда сделаем? Поставим задачу: поддерживать этот конкретный моральный код в мире, и выдадим ряд моральных принципов? Даже если опустить тот факт, что люди в мире никогда не смогут договориться о едином наборе ценностей, если дать ИИ такую команду, он заблокирует наше моральное понимание ценностей навсегда. Через тысячу лет это будет так же разрушительно для людей, как если бы мы сегодня придерживались идеалов людей средних веков.

Нет, нам нужно запрограммировать способность людей продолжать развиваться. Из всего, что я читал, лучше всех выразил это Элиэзер Юдковский, поставив цель ИИ, которую он назвал «последовательным выраженным волеизъявлением». Основной целью ИИ тогда будет это:

«Наше последовательное выраженное волеизъявление таково: наше желание - знать больше, думать быстрее, оставаться в большей степени людьми, чем мы были, расти дальше вместе; когда выражение скорее сходится, нежели расходится; когда наши желания скорее следуют одно за одним, нежели переплетаются; выражается как мы бы хотели, чтобы это выражалось; интерпретируется, как мы бы хотели, чтобы это интерпретировалось».

Едва ли я хотел бы, чтобы судьба человечества заключалась в определении всех возможных вариантов развития ИСИ, чтобы не было сюрпризов. Но я думаю, что найдутся люди достаточно умные, благодаря которым мы сможем создать дружественный ИСИ. И было бы прекрасно, если бы над ИСИ работали только лучшие из умов «зоны тревоги».


Но есть масса государств, компаний, военных, научных лабораторий, организаций черного рынка, работающих над всеми видами искусственного интеллекта. Многие из них пытаются построить искусственный интеллект, который может улучшать сам себя, и в какой-то момент у них это получится, и на нашей планете появится ИСИ. Среднестатистический эксперт считает, что этот момент настанет в 2060 году; Курцвейл делает ставку на 2045; Бостром думает, что это может произойти через 10 лет и в любой момент до конца века. Он описывает нашу ситуацию так:

«Перед перспективой интеллектуального взрыва мы, люди, как малые дети, играющие с бомбой. Таково несоответствие между мощью нашей игрушки и незрелостью нашего поведения. Сверхинтеллект — это проблема, к которой мы пока не готовы и еще долгое время готовы не будем. Мы понятия не имеем, когда произойдет детонация, но если мы будем держать устройство возле уха, мы сможем услышать слабое тиканье».

Супер. И мы не можем просто взять и отогнать детей от бомбы - слишком много крупных и малых лиц работают над этим, и так много средств для создания инновационных систем ИИ, которые не потребуют существенных влияний капитала, а также могут протекать в подполье, никем не замеченные. Также нет никаких возможностей оценить прогресс, потому что многие из действующих лиц - хитрые государства, черные рынки, террористические организации, технологические компании - будут хранить свои наработки в строжайшем секрете, не давая ни единого шанса конкурентам.

Особую тревогу в этом всем вызывают темпы роста этих групп - по мере развития все более умных систем УИИ, они постоянно пытаются метнуть пыль в глаза конкурентам. Самые амбициозные начинают работать еще быстрее, захваченные мечтами о деньгах и славе, к которым они придут, создав ОИИ. И когда вы летите вперед так быстро, у вас может быть слишком мало времени, чтобы остановиться и задуматься. Напротив, самые первые системы программируются с одной простейшей целью: просто работай, ИИ, пожалуйста. Пиши заметки ручкой на бумаге. Разработчики думают, что всегда смогут вернуться и пересмотреть цель, имея в виду безопасность. Но так ли это?

Бостром и многие другие также считают, что наиболее вероятным сценарием будет то, что самый первый компьютер, который станет ИСИ, моментально увидит стратегическую выгоду в том, чтобы оставаться единственной системой ИСИ в мире. В случае быстрого взлета, по достижении ИСИ даже за несколько дней до второго появления ИСИ, этого будет достаточно, чтобы подавить остальных конкурентов. Бостром называет это решающим стратегическим преимуществом, которое позволило бы первому в мире ИСИ стать так называемым синглтоном («Одиночкой», Singletone) - ИСИ, который сможет вечно править миром и решать, привести нас к бессмертию, к вымиранию или же наполнить Вселенную бесконечными скрепками.

Феномен синглтона может сработать в нашу пользу или привести к нашему уничтожению. Если люди, озабоченные теорией ИИ и безопасностью человечества, смогут придумать надежный способ создать дружественный искусственный сверхинтеллект до того, как любой другой ИИ достигнет человеческого уровня интеллекта, первый ИСИ может оказаться дружественным. Если затем он будет использовать решающее стратегическое преимущество для сохранения статуса синглтона, он легко сможет удержать мир от появления недружественного ИИ. Мы будем в хороших руках.

Но если что-то пойдет не так - глобальная спешка приведет к появлению ИСИ до того, как будет разработан надежный способ сохранить безопасность, скорее всего, мы получим глобальную катастрофу, потому что появится некая Тарри-синглтон.

Куда ветер дует? Пока больше денег вкладывается в развитие инновационных технологий ИИ, нежели в финансирование исследований безопасности ИИ. Это может быть важнейшей гонкой в истории человечества. У нас есть реальный шанс либо стать правителями Земли и уйти на заслуженную пенсию в вечность, либо отправиться на виселицу.

Прямо сейчас во мне борется несколько странных чувств.

С одной стороны, думая о нашем виде, мне кажется, что у нас будет только один выстрел, которым мы не должны промахнуться. Первый ИСИ, которого мы приведем в мир, скорее всего, будет последним - а учитывая, насколько кривыми выходят продукты версии 1.0, это пугает. С другой стороны, Ник Бостром указывает, что у нас есть преимущество: мы делаем первый шаг. В наших силах свести все угрозы к минимуму и предвидеть все, что только можно, обеспечив успеху высокие шансы. Насколько высоки ставки?

Если ИСИ действительно появится в этом веке и если шансы этого невероятны - и неизбежны - как полагает большинство экспертов, на наших плечах лежит огромная ответственность. Жизни людей следующих миллионов лет тихо смотрят на нас, надеясь, что мы не оплошаем. У нас есть шанс подарить жизнь всем людям, даже тем, кто обречен на смерть, а также бессмертие, жизнь без боли и болезней, без голода и страданий. Или мы подводим всех этих людей - и приводим наш невероятный вид, с нашей музыкой и искусством, любопытством и чувством юмора, бесконечными открытиями и изобретениями, к печальному и бесцеремонному концу.

Когда я думаю о таких вещах, единственное, что я хочу - чтобы мы начали переживать об ИИ. Ничто в нашем существовании не может быть важнее этого, а раз так, нам нужно бросить все и заняться безопасностью ИИ. Нам важно потратить этот шанс с наилучшим результатом.

Но потом я задумываюсь о том, чтобы не умереть. Не. Умереть . И все приходит к тому, что а) если ИСИ появится, нам точно придется делать выбор из двух вариантов; б) если ИСИ не появится, нас точно ждет вымирание.

И тогда я думают, что вся музыка и искусство человечества хороши, но недостаточно, а львиная доля - так вовсе откровенная чушь. И смех людей иногда раздражает, и миллионы людей даже не задумываются о будущем. И, может быть, нам не стоит быть предельно осторожными с теми, кто не задумывается о жизни и смерти? Потому что будет серьезный облом, если люди узнают, как решить задачу смерти, после того как я умру.

Независимо от того, как считаете вы, нам всем стоит задуматься об этом. В «Игре престолов» люди ведут себя так: «Мы так заняты битвой друг с другом, но на самом деле нам всем нужно сосредоточиться на том, что идет с севера от стены». Мы пытаемся устоять на бревне баланса, но на самом деле все наши проблемы могут решиться в мгновение ока, когда мы спрыгнем с него.

И когда это произойдет, ничто больше не будет иметь никакого значения. В зависимости от того, по какую сторону мы упадем, проблемы будут решены, потому что их либо не будет, либо у мертвых людей не может быть проблем.

Вот почему есть мнение, что сверхразумный искусственный интеллект может стать последним нашим изобретением - последней задачей, с которой мы столкнемся. А как думаете вы?

По материалам waitbutwhy. com, компиляция Тима Урбана. В статье использованы материалы работ Ника Бострома, Джеймса Баррата, Рэя Курцвейла, Джея Нильс-Нильссона, Стивена Пинкера, Вернора Винджа, Моше Варди, Расса Робертса, Стюарта Армстрога и Кая Сотала, Сюзан Шнайдер, Стюарта Рассела и Питера Норвига, Теодора Модиса, Гари Маркуса, Карла Шульмана, Джона Серля, Джарона Ланье, Билла Джоя, Кевина Кели, Пола Аллена, Стивена Хокинга, Курта Андерсена, Митча Капора, Бена Герцел, Артура Кларка, Хьюберта Дрейфуса, Теда Гринвальда, Джереми Говарда.